Михеев Александр Николаевич

(номинация «Поэзия»)

 

Покаяние

Меж гор текла река из века в век,

Рвалась вперёд в далекие равнины,

Но вот пришел однажды человек

И перекрыл могучую стремнину.

 

Нарушил, что природа создала.

Нет больше островов и перекатов.

Не высится над омутом скала

И не горят над плёсами закаты.

 

На глубине осталась красота.

Затоплена безжалостно на годы.

И не узнать уж здешние места,

Угроблено творение природы.

 

Гуляет ветер между берегов,

Гоняет бревна, как под парусами.

И нам не нужно здесь искать врагов,

Ведь   мы природу загубили сами.

 

Гниют на дне могучие леса

И травят воду ядом древесины.

Лишь кое-где на скалах в небеса

Глядят с укором голые вершины.

 

Пропали нерестилища для рыб.

Гнездовья птиц погибли безвозвратно,

А зверь на островах, так тот погиб

И не вернуть уж живности обратно.

 

Что мы творим над Матушкой Землей?

За что же ей такое наказание?

Ведь прежде надо   думать  головой

И лишь потом выказывать старание.

 

- Я царь природы! – думал человек.

- Кто может мне за это отомстить?

Но он ошибся, ведь ему во век

Природа за разруху не простит.

 

Воспоминания

Узнаю родимые места:

И гора, и бывшая деревня!

А берёзки, что росли в кустах,

Выросли в огромные деревья.

 

Всюду обвалились берега,

От села остался лишь фундамент.

Каждый год ласкает лишь вода

берегов изрезанный орнамент.

 

Нет села, а мы душою там.

Часто снятся берегов обвалы,

И места грибные по логам,

Острова и за рекой увалы.

 

Не роняют пух свой тополя,

Не шумят речные перекаты,

И уже не так встаёт заря,

И совсем уже не те закаты.

 

Да, теперь мы будем лишь мечтать

О местах, где детство пролетело.

Жаль, что время это не достать,

Только в памяти оно у нас осело.

 

Пожар

Беспечно брошенный окурок

В траву засохшую упал,

И от искры того окурка

Забушевал по полю пал.

 

Подхваченный весенним ветром,

Огонь поднялся до небес,

И вот уже вовсю пылает,

Ещё без листьев мелкий лес.

 

Бушуют огненные смерчи,

Ведут смертельный хоровод,

А искры, как посланцы смерти,

Летят безудержно вперёд.

 

Заволокло всё сизым дымом,

Горит окраина села,

От шифера слышны разрывы,

Как будто началась война.

 

Ревёт скотина, плачут дети,

И мечется людской поток.

На землю стелет серый пепел,

И гарью тянет на восток.

 

Один-единственный окурок

Принёс огромную беду.

И не цвести  уже деревьям

В обезображенном саду.

 

Не течь воде по стокам крыши

Добротных и сухих жилищ.

Печные смотрят в небо трубы

На месте этих пепелищ.

 

Незаживающая рана

На теле бывшего села.

Что было нажито годами,

Беда - злодейка всё взяла.  

 

Клетка

Бьётся птица в стекло,

Рвётся птица  наружу.

Ей не нужно тепло,

Ей бы лучше на стужу.

 

Лучше ветер и снег,

И холодная ветка.

Лучше солнечный свет,

Чем проклятая клетка.

 

Лучше впроголодь жить,

Но зато на свободе.

Независимой быть

При любой непогоде.

 

Невозможно сидеть

В золочёной темнице

И тоскливо глядеть

В небо пойманной птице.

 

Бьётся птица в окно,

Бьётся снова и снова.

Но не бьётся стекло -

Не пускают оковы.

 

Родная деревня

Мне снова счастье улыбнулось,

И снова я в родном краю.

Брожу по спинам бывших улиц

И  ничего не узнаю.

 

Там, где была когда-то школа

 И цвёл весенний школьный сад,

Теперь в широком, чистом поле

Одни фундаменты стоят.

 

Когда-то над крутым обрывом,

Как на скале морской маяк,

Стояла церковь белым клином,

Единственная в тех краях.

 

А вроде там, где куст колышет,

Стоял огромный старый клён,

И магазин с железной крышей

Ещё с купеческих времён.

 

Давно всё затянуло илом

И смыло талою водой.

Что было – нет уж и в помине

И заросло густой травой.

 

И только раннею весною,

Когда сойдёт весь зимний снег

И не зальёт опять водою,

Моей  деревни виден след.

 

Судьба

Росли берёза с плакучей ивой

У тихой речки  под птичий звон.

Зимой морозной их защищали:

Берёзу – тополь, а иву – клён.

 

Но вот однажды, ненастным утром,

Поднялась буря, ударил гром.

Свалило тополь холодным ветром,

И поломало могучий клён.

 

Весной ожили и согрелись

Берёза с ивой над рекой,

С утра до ночи они шептались

Над незавидной своей судьбой.

 

Они качали свои серёжки

Над присмиревшею рекой,

И только лунная дорожка

Была игривой и молодой.

 

Промчится лето, и снова осень

Холодным ветром вдруг набежит.

Все листья сбросит и не спросит

Берёзе с ивой: - Как дальше жить?

 

Зимою снежной и студёной,

Когда под снегом от речки стон,

Не защитят уж своею кроной

Берёзу – тополь, а иву – клён.

 

Приход весны

У нас еще все так же дует ветер

И гнет кусты порывами к земле,

Но в ясном небе ярко солнце светит -

Такого не бывает в феврале.

 

Идет борьба за право править балом:

Зимы - с морозом, ветром и пургой,

Или весны - с теплом и снегом талым,

На мелких лужах с вешнею водой.

 

Но март берет свое, и солнце светит

Совсем уже не так, как в феврале,

И снег зимы весна достойно встретит

И  превратит все в лужи на земле.

 

А старый снег, что зиму всю копился,

Теплом осадит, и уже потом

Он тоже скоро в воду превратится

И в ручейках помчит в речной поток.

 

На ивовых кустах набухнут почки,

Потрескается, лопнет кожура,

Появятся вдруг белые комочки,

И это знак – зиме уйти пора.

 

Лебединый полет

На фоне неба лебедей полёт.

Куда они летят? Никто не знает.

Но главное – их двое, и вперёд

Лететь уже никто не помешает.

 

Две белых птицы машут в унисон,

Качая белоснежными крылами,

И длинной шеей каждый раз поклон

Отвешивают на прощанье с нами.

 

Гортанный крик нарушит тишину

В лазурном небе над озёрной гладью.

Мир первозданный, словно в старину,

Откроется необозримой далью.

 

И мы в душе - как стая лебедей

Поднимемся над миром белым клином

И будем всех счастливей из людей

В полёте нашем, ангелом хранимы.

 

Летите птицы!  Мир вам и покой!

Пусть будет небо чистое над вами.

Покорены мы вашей красотой,

В душе навеки вы остались с нами!

 

 Ледоход

 Вставала льдина на дыбы

 И лопалась, как взрыв гранаты,

 И далеко от той воды

 Были слышны её раскаты.

 

Уже  огромные поля

Вниз по потоку уносило,

Дрожала жалобно земля

От надвигающейся силы.

 

Склонили ветки тополя

Над необузданным потоком.

И только выступом скала

Ломала лёд гранитным боком.

 

На узком месте, где затор,

Торосы лезли друг на друга,

Чтобы прорваться на простор

В низину пойменного луга.

 

Несчастный заяц среди льдин,

В испуге прядая ушами,

Не понимал, как он один

Мог оказаться между льдами?

 

С реки сорвало зимний щит

И закружило в хороводе.

Под стоны льда и птичий крик

Весна шумела в ледоходе!

 

Деревенские зарисовки

Лето жаркое настало,

Над землей колышет зной.

Солнце за гору упало,

С пастбищ скот идет домой.

 

Просыпаются лягушки

От полуденной жары.

У болота над избушкой

Тучей кружат комары.

 

С наступлением прохлады,

Из нетопленых домов,

Женщины спешат к оградам

Подоить своих коров.

 

За деревней, на поляне,

У загона из жердей,

В ночь оставили селяне

Деревенских лошадей.

 

Куры сели на насесты,

Подоили все коров.

Деревенские невесты

Прячут взгляд от мужиков.

 

Во дворе собака лает,

Где-то бьет копытом конь,

И за речкой напевает

Одинокая гармонь.

 

Быстро вечер наступает,

Затихает все кругом.

Наконец-то  засыпает

Вся деревня чутким сном.

 

Зимовье

В глухом распадке, на пригорке у ручья,

Почти совсем засыпанная снегом,

Стоит избушка, вроде бы ничья,

Дымя трубой в распахнутое небо.

Журчит под снегом весело ручей

Из родника от камня вытекая,

И здесь он тоже вроде бы ничей

И никого к себе не привлекает.

Над лесом опустилась тишина,

А из трубы все так же дым клубится,

И бледным светом светится луна,

И от мороза белый снег искрится.

От лампы из избы дрожащий свет,

Ложится красным следом из окна,

И на снегу мелькает силуэт.

Склонила ветви старая сосна.

Внутри зимовья, всё теплом обдав,

Гудит, обитая железом печка,

Из чайника исходит запах трав,

И в чашке на столе дымится гречка.

 

Сельский учитель

В тёплой шубе с капюшоном,

В мягком сене, на санях

 По заснеженной дороге

В дальний путь везут меня.

 

На высоком косогоре

Подтаёжного села

В деревенской новой школе

Детвора меня ждала.

 

Да и я, сказать по чести,

Был доволен от души.

И мечтал, как рты разинув,

Будут слушать малыши.

 

Сам мечтал, а сам боялся.

Как же я начну урок?

Вдруг они меня не примут

И не пустят на порог.

 

Скажут: - С виду неказистый,

Да и молод вон какой…

Но а если приглядеться –

Парень вроде неплохой.

 

Так в раздумьях и сомненьях,

Под негромкий стук копыт,

Ехал я в село-деревню

Обустраивать свой быт.

 

Перелески и овраги

Проплывают не спеша,

И от радости ликует

Моя бренная душа.

 

Моей учительнице

Закончился урок и собраны тетради,

Поставлены оценки в дневники,

Закрыты планы, писаные на день,

Отпущены домой ученики.

 

Последний, попрощавшись, хлопнул дверью.

Блаженная настала тишина,

И только птица промелькнула тенью

 На фоне приоткрытого окна.

 

А завтра всё с утра начнёт сначала:

Тетради, книги, ручки и мелки…

Кто с радостью, кто со своей печалью

Её окружат вновь ученики.