Жужгина Е.Г.
Степан / Печатное и непечатное
Степан
В семье Ткаленко Мефодия Спиридоновича и Елены Ефимовны – моих деда и бабушки - было десять детей. Проживали они в селе Верхняя Уря Ирбейского района Красноярского края. Старший из сыновей - Иван, 1920 года рождения, воевал с японцами, был ранен, но выжил и остался служить и после войны в Хабаровске.
Младший сын - Степан родился в 1926 году. Он был небольшого роста, кареглазый, необыкновенно красив и очень застенчив. Природа наградила его прекрасным, как у отца, голосом. Но не для долгой жизни он был рожден, не суждено ему было растить детей. Война подходила уже к концу. Много бойцов полегло, а война требовала новых и новых жертв.
Пришла и Степану повестка на фронт, как раз в день рождения. В этот день он пахал колхозное поле и пел. Пел так, как не пел никто из семьи Ткаленко. И повариха, которая привезла на поле обед трактористам, заслушалась. Подошла поближе и спросила:
- Это кто ж так спивае?
Степан растерялся – ответить – не ответить, но все-таки смущенно признался – Я.
Сбрили темные кудри и Степану. Горько плакала молоденькая девушка, глядя на его лысую голову. Отправили Степана в Канск для прохождения курса молодого бойца. Обучение военным премудростям было коротким. Войне нужны были бойцы. В Канске наскоро научили целиться, стрелять и колоть штыком. Часть, где готовили бойцов для фронта стояла за Кан-перевозом.
Рассказывали, что в то время в стране орудовали различные банды. Кто-то отдавал свою жизнь на фронте, а кто-то грабил и убивал в тылу. Канск был паршивым, маленьким городишком, в котором, как и больших городах, процветала преступность, носившая к тому же и элемент коммерции. Людей убивали ради мяса, которое шло на пирожки. Мясные пирожки всегда пользовались спросом. Никто и не подозревал, что они изготовлены из человеческого мяса. Курсанты тоже покупали пирожки, и Степан, как и все, ел пирожками наравне со всеми.
Банду разоблачили как раз перед отправкой бойцов на фронт. Новость эта ошарашила всех, кто ел, и кто не ел, те пирожки с рынка. Конечно же, не вся продукция состояла из этого мяса, но впечатлительный Степан принял все это близко к сердцу.
О том, что партию мало обученных солдат срочно отправляют на фронт, сестра Степана – Мария узнала от заготовителя. Тот приехал в их деревню из части за картошкой на видавшем виде грузовике. Заготовителя на фронт пока не отправляли, но он чувствовал, что и его не минует всеобщая участь. И страшно этого боялся. Шел четвертый год войны, близилась победа. Умирать не хотелось никому. Пока колхозники грузили картофель, заготовитель пил самогон. Пил много.
Мешков не было, картофель таскали ведрами и корзинами, а потом - россыпью грузили доверху в кузов. Проверив борта, заготовитель произнес:
- Все. Завтра отправляют на фронт пацанов.
Мать бросилась в ноги к заготовителю:
- Довези до Канска. Дай с сыном проститься!
Материнским сердцем она чувствовала, что встреча эта будет последней. Мария тоже напросилась ехать вместе с матерью.
Опаздывая, шофер гнал машину по разбитой дождями проселочной дороге. По-молодецки, часто высовываясь из окна кабины чуть не наполовину, пьяно хохотал, видя, как подбрасывает на ухабах женщин вместе с картошкой. На каждой выбоине картошка подлетала столбом вверх и через борта. И через много лет Мария с ужасом вспоминала тот путь до Канска. Просто чудо, что остались в живых.
Не им готовила смерть объятья. Не сейчас.
Встреча была короткой. Нужно было спешить назад. На память сфотографировались. У меня лежат две фотографии с надписью на обороте – 2 июля 1944 года. На одной из них два малорослых молоденьких парнишки в длинных шинелях и американских ботинках. Детство их пришлось на голодные 30-е годы, где им было подрасти до настоящих солдат!
Мать, прощаясь, плакала навзрыд. Степан стоял перед ней, опустив голову, чтобы не видеть ее слез. Он и сам боялся расплакаться, он – восемнадцатилетний солдат.
Не успел повоевать Степан. Эшелон, шедший на Запад с солдатами, разбомбили. В числе погибших был и Степан. Его похоронили в братской могиле в Латвии. 25 сентября 1944 года в дом Ткаленко принесли похоронку.
Часто открываю старый альбом и вглядываюсь в лицо юного парнишки, молодого бойца, который, как и все, шел вперед, к Победе. Но не дошел, как не дошли многие и многие его ровесники. Вечная им память, солдатам войны.
Печатное и непечатное
24 мая – день памяти Кирилла и Мефодия – становится в России всенародным праздником славянской письменности и культуры.
Все мы, россияне, славяне, должны помнить наши корни и пропагандировать нашу русскую культуру, помнить наши традиции. Как известно язык неотделимая часть культуры,
Я очень рада, что говорю на русском языке! И призываю всех хранить его, быть мудрыми и не засорять недостойными словами!
Язык – это зеркало. По слову, по речи твоей о тебе судить будут. Так издревле повелось. Раздумья мои вылились вот в такую притчу.
Встретились как-то два слова – ПЕЧАТНОЕ и НЕПЕЧАТНОЕ.
А разговора-то и не получилось. У ПЕЧАТНОГО - настроение приподнятое, словно в воздухе порхает. Сверху - все по иному - видится. Вот оно только - о прекрасном - и рассуждает: «что ни слово – золото»
А с НЕПЕЧАТНОГО что возьмешь? «Язык есть, а ума нет» - так в народе говорят. Словарный запас невелик и поэтому большое желание послать всех далеко-далеко, где Макар телят не пасет. Ох, как оно это НЕПЕЧАТНОЕ хулиганило, людей задевало, задиралось и зло радовалось, когда его самого к матушке посылали – Ядреной ФЕНЕ.
Что делать? – Спасать нужно людей от слова НЕПЕЧАТНОГО. А кому претензии предъявить? Ну, конечно, матушке - ЯДРЕНОЙ ФЕНЕ. Ее воспитание! Да вот беда, матушка эта на дитя свое неразумное давно рукой махнула и за своего не признает.
Попытались очистить его от грязи. А никак! Вывернулось, выкрутилось, выскользнуло. И давай скакать по городам да по весям. Да так расшалилось – не унять! Только тут было – уже – там. Мало того – над ПЕЧАТНЫМ словом смеяться стали. Людей, которые правильно говорят и не сквернословят ЛОХАМИ стали называть, а иногда и БОТАНИКАМИ. А без НЕПЕЧАТНОГО - уже и жизни себе не представляют. КРЕПКИМ стали его называть стали.
- У нас на Руси без КРЕПКОГО словца не прожить!
Вот, ведь, как заворожило, мозги-то как запудрило! К слабым людям НЕПЕЧАТНОЕ СЛОВО так присосалось, так прилипло – не оторвать! Одни мимо без страха пройти боятся, как бы не зацепило, другие равнодушно – пусть себе болтает.
К умному человеку – НЕПЕЧАТНОЕ и не прилипает, потому что он много хороших ПЕЧАТНЫХ слов знает. Одернет такой человек, вовремя, НЕПЕЧАТНОЕ, а если потребуется и осмеет. Оно и умолкает. Сказать-то – нечего! Дальше летит, огрызается, как собачонка шелудивая. К кому бы еще прицепиться?
Вот если бы слово это НЕПЕЧАТНОЕ ушло навсегда! Неужели бы без него не обошлись? Думаете, скучно будет?
Есть один выход, совсем простой. Раз это слово не зачеркнешь, не сотрешь, значит, не нужно его произносить. Само потеряется. И забудут люди, что было такое – НЕПЕЧАТНОЕ. Давайте, попробуем?!
Слово вырвалось, словечко,
Неприятное, конечно.
Рот закрыть бы, помолчать,
А не в силах – помычать,
Чтобы слово задержалось
И внутри тебя осталось.
Так ведь нет – не утерпела!
Слово – скок и – полетело.
Вмиг обидело кого-то,
Так, в отместку, не за что-то,
Быть последним – неохота.
Полетели в бой словечки –
Разругались человечки!
Слушая яркую живую русскую речь, многоцветную и образную, поймешь – ни к чему ее замусоривать безобразными непечатными словами.
Язык славян - язык взаимопонимания и любви!